Айзек Азимов - На пути к Основанию [На пути к Академии]

– Поучишь меня, профессор, что такое хорошо, а что такое плохо. Поглядим, кто кого еще поучит!

С этими словами парень развернулся и помчался докладывать о происшествии в ближайший участок службы безопасности.

Глава 26

– Тихо! Я требую тишины! – прогремел голос судьи Теджан Попдженс Ли.

Открытое заседание суда по делу профессора «Ворона Селдона» и его молодого сотрудника вызвало на Транторе настоящую бурю. Этот человек, который предсказал гибель Империи, упадок цивилизации, кто призывал всех оглянуться на золотые века порядка и процветания – это он, на глазах живого свидетеля, распорядился жестоко избить трех юных транторианцев, не имевших в отношении него никакого злого умысла. О, ожидался грандиозный спектакль!

Судья нажала кнопку, вмонтированную в подлокотник кресла, и зал огласился громким звоном гонга.

– Прошу тишины! – повторила судья еще более настойчиво, и в переполненном зале стало тише. – Если не будет тишины, зал будет очищен от публики. Я предупредила и повторять не собираюсь.

Судья выглядела весьма грозно и внушительно в алой мантии правосудия.

Будучи родом из провинциального мира Листены, Ли имела, как все тамошние жители, кожу слегка голубоватого оттенка, и от волнения этот цвет становился более заметен, а когда она сильно злилась, кожа ее становилась лиловой. Поговаривали, что, несмотря на многолетнюю судебную практику, несмотря на безупречную репутацию одной из самых ярых приверженцев закона.

Ли все-таки продолжала немного стыдиться цвета своей кожи.

И тем не менее не было второго такого строгого судьи, как Ли – она без колебаний следовала духу и букве имперские законов и была беспощадна к их нарушителям.

– Я слыхала о вас, профессор Селдон, – сказала она, – слыхала и о ваших теориях относительно той неминуемой гибели, которая ждет всех нас. А еще я беседовала с тем судьей, который не так давно разбирал ваше дело, согласно которому вы обвинялись в том, что ударили человека свинцовым набалдашником вашей палки. Вы тогда тоже заявляли, что стали жертвой нападения. Вероятно, ваше суждение зиждилось на печальном инциденте, когда на вас и вашего сына напали восемь бандитов. Вам удалось убедить моего уважаемого коллегу, профессор Селдон, что вы действовали из соображений самозащиты, хотя показания свидетелей говорят об обратном. На этот раз, профессор Селдон, вам придется привести более убедительные доказательства своей невиновности.

Трое хулиганов, выдвинувших обвинения против Селдона и Пальвера, нервно ерзали на скамье истцов. Сегодня они выглядели совсем не так, как в тот вечер. На парнях были чистые рубашки и костюмы, на девушке – аккуратно выглаженная туника. Если не приглядываться и не прислушиваться – ни дать ни взять образцовые представители молодежи Трантора.

Адвокат Селдона, Сив Новкер (взявший на себя заодно и защиту Пальвера), подошел к скамье.

– Ваша честь, – обратился он к судье. – Мой подзащитный – выдающийся человек. Он – бывший премьер-министр с безупречной репутацией. Он – личный друг нашего нынешнего Императора, Агиса Четырнадцатого. Какие цели мог преследовать профессор Селдон, затеяв драку с невинными молодыми людьми?

Он, один из самых ярых поборников просвещения транторианской молодежи? Над его выдающимся Психоисторическим Проектом трудится множество студентов-добровольцев, он – один из любимейших преподавателей Стрилингского университета. Кроме того… – тут Сив Новкер сделал выразительную паузу, явно предназначенную для того, чтобы создать впечатление, что сейчас он выдаст нечто такое, от чего всем сразу станет нестерпимо стыдно… – Профессор Селдон – один из тех немногих, кому позволено неограниченное пользование фондами престижнейшей из престижных Галактической Библиотеки, где он работает над созданием «Галактической Энциклопедии», делая тем самым колоссальный вклад в развитие имперской культуры. И я спрашиваю вас, как можно было допустить, чтобы такого человека подвергали позорному судилищу?

Широким жестом Новкер указал на Селдона, сидевшего на скамье подсудимых вместе с Стеттином Пальвером, вид у которого был весьма удрученный. Селдон зарделся от непривычных восхвалений в свой адрес (в конце концов, в последнее время его имя, в основном было мишенью для насмешек и упреков, а никак не для цветистых похвал). Пальцы профессора крепко сжимали резную рукоятку трости.

Судья Ли сверху вниз посмотрела на Селдона. Речь адвоката явно не произвела на нее впечатления.

– Благодарю вас, адвокат. Вот и я себе задаю тот же самый вопрос. Ночи не спала, все искала причину. Как мог человек, занимающий такое положение как профессор Селдон, совершить ничем не спровоцированное избиение, будучи столь ярым критиком всего, что связано, по его мнению, с упадком нравов в нашем обществе?

Ли откинулась на спинку судейского кресла и сложила руки перед собой.

Лицо ее приняло выражение самодовольства. Селдон, опираясь на стол, с трудом добрался до скамьи и встал перед судьей, не спускавшей с него ледяного взгляда.

– Ваша честь, позвольте мне сказать несколько слов в мою защиту.

– Конечно, профессор Селдон. В конце концов это еще не суд. Это следственное слушание, целью которого является сбор всех фактов, имеющих отношение к делу. Нам предстоит решить, будет ли дело доведено до суда или нет. Я всего-навсего выразила свое мнение, и мне очень интересно будет послушать, что скажете вы.

Селдон откашлялся.

– Всю свою жизнь я посвятил Империи. Я честно и преданно служил императорам. Разработанная мною наука психоистория, на самом деле вовсе не вестница бед, предназначалась для того, чтобы стать средством обновления.

С ее помощью мы могли бы подготовиться к любому направлению, по которому может пойти цивилизация. Если, как я считаю. Империя будет продолжать идти по пути упадка, психоистория поможет нам использовать заложенный ею фундамент для строительства новой и лучшей цивилизации. Я люблю наши миры, наших людей, нашу Империю – и ничто не могло заставить меня способствовать росту беззакония, подрывающего день за днем самые основы Империи. Мне больше нечего сказать. Вы должны верить мне. Я человек ума, живущий в мире науки, уравнений, цифр – говорю от чистого сердца.

Селдон медленно вернулся на скамью подсудимых и сел рядом с Пальвером. Но прежде чем сесть, он посмотрел туда, где в зрительских рядах сидела Ванда. Их взгляды встретились. Ванда едва заметно улыбнулась и подмигнула деду.

– От сердца вы говорили или нет, профессор Селдон, я должна самым тщательным образом все обдумать, – заявила судья Ли. – Мы выслушали тех, кто вас обвиняет, выслушали вас и мистера Пальвера. Теперь нам предстоит выслушать непосредственного свидетеля происшествия, Райала Неваса.